#мальчик-чайка

официант
kim jong dae / ким чон дэ
двадцать два года
↣ Чондэ родился в городе N. и, сколько себя помнил, он хотел отсюда сбежать. Семья у него была, к слову, достаточно обеспеченная и, в принципе, ему никогда не отказывали в том, что можно было бы купить за деньги. Не считая еды – по поводу этого у его родителей был пунктик. Весьма значительный такой пунктик - никаких фастфудов.
Поэтому, естественно, что Чен только и делал, что мечтал о еде, о вредной еде.
↣ Чондэ не любит молоко – у него на него аллергия (или наоборот?).
↣ Его мать – прекрасная во всех отношениях женщина, с одним лишь недостатком – она не умеет готовить, разве что домашнее печенье, но то готовят только на Рождество (Чондэ не хочет ждать Рождества – он хочет печенье сейчас.) Ну и может еще одним – она оставила его с отцом. Будучи ребенком все-таки эгоистичным, смерть матери он воспринял именно так – она его бросила.
Бросила не просто с кем-то, а с отцом (самым ужасным человеком в мире Чондэ).
↣ Его отец  – ребенок в теле сорокапятилетнего мужчины, у него яркие галстуки и фокусы распиханы по карманам, а Чен постоянно на них попадается, - черт!
↣ Через год (всего год, - сокрушается мальчик)  его отец снова женится, и эта женщина – полная противоположность его матери. Она везде, она громкая, она вульгарная. Его семья превращается в суррогат настоящей.
↣ Вскоре они с новой «семьей» переезжают в  Намъянджу и он остается совсем один – ни друзей, ни семьи (как таковой), даже город и тот чужой. И он решает вернуться. Вернуться в тот самый город, в его Город. В их маленький тесный дом с песочными стенами, пропахнувшими будто бы морем и лимонной цедрой маминых рождественских печений.
↣ Чондэ – абсолютно домашний мальчик; Чондэ печет печенье с разноцветной глазурью и рисует грустные коричные облака на кофейной пенке, Чондэ улыбается мягко, даже когда улыбаться не сил.
Он тоскует, тоскует, в первую очередь, по маме.
↣ Даже у вещей есть свое место, Чондэ кажется, что он нашел свое.

#девочка-призрак

флорист
ahn jin ah / ан джина
двадцать семь лет
↣ Их всегда было двое – похожие, как две капли воды, они не могли не то что бы дня, ни минуты друг без друга. Представленные самим себе с самого детства, Джина и Хёджон не желали иметь ничего общего с этим миром – у них был свой собственный мир, где были только они, тайное место, в котором они прятались жаркими летними вечерами, даже тайный язык, чтобы никто больше не мог их понимать. 
↣ Было одно «но» - младшая сестра, Гаин. Маленькое назойливое насекомое, нежелающее принимать весьма четкое «нет».
↣ Удивительно, какими непохожими они выросли друг на друга, при всем том, что внешне они по-прежнему оставались практически неотличимы, то по характеру (казалось, что даже по взгляду) можно было с точность определить, кто есть кто.
↣ Кота – мягкая, пусть и озорная, и порой резкая порой, но в целом – дивная и добрая. Удивительно, как легко ей удавалось каждый раз, наступая себе на горло делать какие-нибудь маленькие (а порой и не очень) гадости младшей сестре, доказывая тем самым, что она на стороне Хё. 
↣ Хё - ревнивая до одури, если бы она хоть раз заплакала, то возможно выплакала бы всю черноту из своего сердца. Одержимая слепой ревностью, она точно пыталась свить кокон вокруг Коты, лишь бы маленькое упертое насекомое не лезло в их жизнь. «Ты чужая, - шипит Хё, - тебя здесь быть не должно».
↣ Детская жестокость – вполне распространенное явление, но им вот уже по семнадцать, а она продолжает выжигать себе сердце, только вот «развлечения» ее с возрастом становятся все более изобретательными. 
↣ В конце концов, первой сдается Джина, что становится первом шагом к саморазрушению, вторым и последним – предать сестру (предать себя).
Время не лечит, - говорит Кота, когда понимает, что больше никогда не станет живой.